С выпадением волос сталкивается 25-40% женщин и 60-70% мужчин — таковы данные ВОЗ. Это влияет не только на внешний вид, но и на самооценку и психологическое состояние человека. Поэтому обращений к специалистам по пересадке волос и лечению алопеции становится все больше. О том, что медицина предлагает, чтобы вернуть волосы, и когда без пересадки не обойтись, рассказали участник круглого стола «Доктора Питера» Федоров С.В.
Полная версия статьи: https://doctorpiter.ru/obraz-zhizni/ukhodyat-no-ne-navsegda-vrachi-rasskazali-kak-vernut-volosy-s-pomoshyu-lecheniya-ili-peresadki-id6121715/
Мы приведем отдельные выдержки из вопросов и ответов Сергея Васильевича:
Почему выпадают волосы
Чаще всего хирургам приходится иметь дело с андрогенной алопецией, то есть потерей волос по андрогенному типу у мужчин (типичная мужская потеря), и реже — с потерей волос в зоне рубцовой ткани, отмечает Сергей Фёдоров. Многое зависит от степени потери волос и от времени, в течение которого они выпадали, процесс может быть ярко выраженным или только начаться и стать заметным, в любом случае встает вопрос о необходимости пересадки.
— Уже при показателе потери волос в 40-50% зона потери становится заметной, и это может быть показанием к операции по пересадке, — говорит он. — При этом пациент должен быть готов к операции и понимать, что невозможно заместить (восполнить) 100% густоты потерянных волос, так как часто столько донорского материала просто неоткуда взять.
Такая разная трансплантация
Что касается трансплантации, то здесь Сергей Федоров выделил два существующих на сегодня метода, отличающихся по способу получения донорского материала (графта).
- При первом методе (FUT) графт можно получить лоскутным способом, когда при подготовке донорской зоны в затылочной части выкраивают кожный лоскут — его размер зависит от требуемого количества графтов. Затем края раны сшиваются непрерывным швом, в результате потом рубец донорской области при определенной длине волос абсолютно незаметен. Дальше из взятого лоскута под микроскопом выделяют графты и имплантируют их в сформированные каналы области потери.
— Этот метод несправедливо считается устаревшим, но тем не менее он востребован, — говорит Сергей Федоров.
- Второй метод, наиболее популярный на сегодняшний день, — метод фолликулярной изоляции (FUE), то есть изолированного получения графта. Сегодня 90-95% клиник по пересадке работают именно с этим методом. Для этого используются специальные инструменты, так называемые панчи — трубочки диаметром от 0,7 до 0,9 мм разной заточки и формы. Ими вокруг растущего графта делается своего рода туннель, откуда графт аккуратно извлекают микрохирургическими пинцетами.
— Однако метод FUE можно использовать не всегда, и иногда его комбинируют с лоскутным, пояснил Сергей Федоров. — Также лоскутный метод предпочтителен при работе с женской потерей волос, при операциях на рубцовой ткани.
Эксперт считает, что успех самой операции зависит от правильного выполнения каждого этапа этого процесса, то есть получения графтов, их сортировки, хранения, трансплантации и, конечно же, послеоперационного ведения.
— Мой учитель, доктор Бредли Вульф, говорил, что плохой результат с трансплантацией волос будет только в двух случаях: если высажено недостаточное количество графтов или же если операцию выполнили неаккуратно, — рассказал он.
Большую роль в успехе операции играет сохранение графта, который должен некоторое время находиться вне кожи донорской и рецептивной зоны.
— Самое напряженное время — это первые четыре-пять суток после операции, когда графты еще уязвимы, их можно легко механически удалить, — добавил Федоров. — Поэтому пациент очень аккуратно обращается с реципиентной зоной пересадки: аккуратно моет голову, наносит специальные растворы, увлажняет кожу головы. Обычно реабилитационный период длится 10-14 дней, после чего уже можно вернуться к полноценной жизни.
— Когда мы начинали работать, то всегда говорили, что даем пожизненную гарантию пересаженным волосам, — рассказал Сергей Федоров. — И пациенты воспринимали слово «пожизненный» в том смысле, что волосы всю жизнь будут выглядеть как только что пересаженные. Но пересаженный графт запрограммирован расти ровно столько, сколько ему положено было расти в донорской зоне. И когда ему придет время потерять свой пигмент и стать седым волосом, то это произойдет и в зоне пересадки.
Вторым заблуждением пациентов, по словам эксперта, является ожидание стопроцентной густоты волос в зоне потери. Если зона потери невелика, тогда можно восстановить волосы хотя бы с 60%-й густотой. Но если степень потери большая, то запаса донорской зоны просто не хватит.
Третье заблуждение касается послеоперационного ведения. Пациенты считают, что после пересадки смогут обойтись без средств стимуляции роста волос, антиандрогенных препаратов. На самом деле это не так, и эти препараты все так же необходимы для сохранения непересаженных, еще растущих волос в зоне потери. Трансплантация волосяных фолликулов не остановит выпадение волос.
— Четвертое — что донорская зона останется в неизменном виде. Это не так. Если в одном месте изъяли фолликулы, то новые волосы там не вырастут, — подчеркнул эксперт.
Волосы и психология
Сергей Федоров считает одним из самых важных моментов в работе с пациентами — объяснить, какая будет густота после трансплантации волос. Также важно убедить продолжать после операции прием необходимых препаратов.
— Иногда нам даже приходится отказывать в процедуре, если пациент приходит со своим планом и объясняет нам, что делать, без малейшего понимания, — продолжил он. — Здесь важно также разобраться с ожиданиями и оценить моральную готовность. Обычно пациенту дается время подумать, принять решение и подготовиться — 2-3 недели.
Вопрос выбора
Когда решение об операции уже принято, встает вопрос выбора клиники и врача. Одним из решающих факторов выбора становится ценовая политика: даже в России цены сильно разнятся, не говоря уже о зарубежных клиниках. По словам Сергея Федорова, сегодня среди россиян очень популярна Турция, куда целенаправленно ездят на пересадку волос.
— Там есть хорошие врачи, качественно проводящие операцию, но их не так много, — пояснил эксперт. — В остальных случаях это лотерея, потому что наши пациенты не знают законов иностранного государства и, подписав документы и договоры, сложно точно предсказать, что получится в результате. И нам нередко приходится исправлять работу турецких коллег.
